“Культ” паровоза как двигателя индустриализации и прогресса, пропагандистский штамп о советском изобилии, а также намёки на неких врагов и необходимость “бдительности” – всё это вместе взятое наводит на мысль о 1930-х годах.
На Кремлёвском приёме железнодорожников в июле 1935 года нарком путей сообщения Л.М. Каганович назвал И.В. Сталина “первым машинистом Страны Советов” и развернул сравнение в эпическую картину: «Машинист революции внимательно следил за тем, чтобы в пути не было перекосов вправо и влево. Он выбрасывал гнилые шпалы и негодные рельсы – “правых” и “левых” оппортунистов и троцкистов…
Машинист социалистического строительства – Сталин – твердо изучил и отлично знает, не в пример многим нашим машинистам, тяговые расчеты своего непобедимого локомотива… При этом форсировка котла, техническая и участковая скорость локомотива революции куда выше нашей железнодорожной. (Оживление в зале.)… А если кто-нибудь спускал революционный пар, то товарищ Сталин нагонял ему такого “пара”, что другому неповадно было. (Веселое оживление в зале, аплодисменты.)»
Тем не менее, в песне Гликмана “первым машинистом” именуется не Сталин, а Лазарь Моисеевич Каганович (автор плаката слева “вручил” ему отбойный молоток). В песне он назван «на рабочий лад» Лазарем Мойсеичем. Название пародии – “Попутная-Кагановичская”.
Лазарь Каганович – один из ближайших подручных Сталина; в первой половине 1930-х он был “хозяином Москвы”, за следующее десятилетие переменил с десяток должностей, в том числе трижды побывал наркомом путей сообщения.
“Железный Лазарь” был “узко специализированным орудием”: “хозяин” направлял его туда, где считал необходимым надавить, напугать, сломать “сопротивление”. В сталинской системе 1940-х и начала 1950-х годов он уже не играл былой роли, уступив первенство “более универсальным” деятелям.